ЛИВАНСКИЙ БОРЕЦ С ТЕРРОРИЗМОМ

Я вырос в не религиозной мусульманской среде в небольшой ливанской деревне. Моя семья поддерживала прозападное ливанское правительство. Но наши вожди в Бейруте были очень слабы и на самом деле территорией управляли палестинские террористы. Они считали своим долгом преследовать и наказывать нас тем или иным способом из-за наших политических взглядов.

В 1982 году израильская армия пришла в Ливан, и жизнь наладилась. Еще до прихода ЦАХАЛа я восхищался Израилем. Я любовался его холмами на севере, глядя на них из Ливана, и мечтал там побывать. Те места выглядели такими мирными. Не то что Ливан. Наша жизнь до прихода израильтян была ужасна. Израильтяне сделали нашу жизнь лучше во многих отношениях. Их армия восстановила порядок. В одночасье у многих из нас появились работа, деньги, достойная жизнь, и наступил мир.

Конечно, это свидетельствовало в их пользу. Каждый, кто хотел жить в мире, с радостью принял израильское присутствие. Существует арабская поговорка: «Если счастлив твой сосед, счастлив и ты».

Арье Синай: я не хотел оставаться в долгу

Спустя некоторое время я связался с представителями ЦАХАЛа. Установил контакты. Они были добры к нам, и я тоже не хотел оставаться в долгу. Если я видел факты террористической деятельности, сразу сообщал об этом солдатам, — можно сказать, стал осведомителем. Да, в глазах террористов я был предателем, шпионом. Но я хотел, чтобы наша деревня жила спокойно, чтобы у людей была нормальная жизнь. Деятельность же террористов усложняла нам жизнь. Я хотел помочь односельчанам избавиться от местных «борцов за свободу».

В 1983 году «Хизбалла» начала предпринимать больше нападений на Израиль, как это делает сейчас ХАМАС. На самом деле террористы «Хизбаллы» — это те же самые палестинцы, просто они сменили свое название на «Хизбаллу», чтобы получить поддержку шиитов, поскольку большинство проживающих в регионе — шииты. Моя семья — шииты, но мы продолжали отвергать радикалов, и «Хизбалла» стала преследовать мою семью всё больше и больше, ибо знали, что мы о них думаем. Они нам не доверяли.

Год в подземном бункере 

В 1985 году «Хизбалла» пыталась фактически уничтожить всю мою семью, поэтому мы бежали в Южный Ливан, в городок, который находился рядом с израильской военной базой, контролировавшей эту территорию. В течение дня мужчины нашей семьи, как правило, вели бизнес в нашем селе, но ночью они возвращались на безопасный юг. Это продолжалось до тех пор, пока однажды «Хизбалла» не устроила засаду в нашем доме. Моего отца, меня и двоих моих братьев похитили. Нас заперли в подземном бункере, держали там целый год. Это было ужасно. Они часто меня пытали, кидались на меня с ножами, а самым жутким было, когда они сожгли моего девятимесячного сына прямо на моих глазах. Вы не можете себе представить моих страданий.

В течение того года у меня была уйма времени, чтобы подумать. Я вырос в нерелигиозной мусульманской среде и никогда не ходил в мечеть. Собственно, у нас в деревне ее никогда и не было. Взрослея, я не читал Коран, так что не слишком-то много знал о религии. В бункере я нашел Коран и начал читать его. Я хотел знать, во что верит «Хизбалла». Может быть, они правы, а я этого не знаю? К моему удивлению, я обнаружил, что того, что они проповедовали, в Коране не было вообще.

В Коране ничего не говорится о мучениях или ведении войн против евреев. Это всё изобретение террористов-экстремистов. На самом деле, в соответствии с исламом, кто совершает самоубийство, не может быть похоронен на мусульманском кладбище. Все насилие исламистов объясняется политическими причинами, тем, что они смешали религию и политику. Там ничего не написано о боевых действиях. Что я действительно нашел в первых главах, так это замечательные рассказы о еврейских патриархах, об Исходе из Египта, о даровании Торы. (Коран содержит много из Хумаша с некоторыми специфическими изменениями в соответствии с исламской верой). Я начал верить в то, что Бог следит за мной и не хочет, чтобы я умер. Моя жизнь была в Его руках.

После года, что мы провели в бункере, похитители выпустили нас, веря, что мы все истинно уверовали в дело «Хизбаллы». Первое, что я сделал, — пошел в мечеть, но когда я услышал слова шейха: «Если вы покончите жизнь самоубийством и станете шахидом (мучеником), вас переправят через реку огня и Вы попадете в рай», – я подумал про себя: «Если все так хорошо там, почему шейх сам на идет туда?». Кроме того, я уже прочел Коран и знал: то, о чем он говорил, не имело под собой никаких оснований. После моих размышлений во время заключения я знал, что не последую призыву шейха. Я решил сделать что-то еще: я хотел бы попробовать войти в ближайшее окружение «Хизбаллы» в надежде помочь Израилю. Я был полон решимости избавить мою страну от «Хизбаллы», чтобы мы могли иметь возможность свободно практиковать истинный Ислам.

«Хочу работать на Израиль…»

Сначала они подозревали, что у меня есть свои причины для «дружбы» с ними, поэтому я объяснил им, что все политические проблемы, которые были у меня до этого, были из-за моих братьев, и они не должны винить меня за них. Вскоре я был принят в их ряды и жил среди них. Я видел всё. Однажды я даже был в составе отряда террористов, которые планировали атаковать израильскую военную базу. Это был шанс, которого я ждал. Я выскользнул из лагеря, поймал попутку, а потом шел и бежал, пока не достиг израильской военной базы на юге страны. Я знал некоторых в ЦАХАЛе и дал им информацию. Среди них был один израильтянин, который раньше бывал в нашем доме. Я тайно встретился с ним и сказал, что хочу работать на Израиль изнутри «Хизбаллы». Он изо всех сил старался отговорить меня.

Он говорил: «Они уже сожгли твоего ребенка. Если они тебя поймают, они сожгут всю твою семью». Но я настоял. Я сказал ему: «Посмотри, что они со мной сделали. Позвольте мне работать с вами. Я ненавижу их и хочу отомстить за моего ребенка».

Конечно, ЦАХАЛу непросто принять в свои ряды какого-то ливанского мусульманина, который утверждает, что он хочет шпионить в пользу Израиля. У них строгая система проверки анкетных данных, личностного тестирования. Но после нескольких месяцев проверки я стал израильским разведчиком в эшелонах «Хизбаллы».

По соображениям безопасности, я не могу обсуждать детали моего пребывания в «Хизбалле». Вот всё, что я могу сказать: я помешал многим планам «Хизбаллы», предотвратил атаки и спас жизни многих солдат. Я сделал много. Бог хотел, чтобы я добился успеха.

Но я расскажу вам о первой атаке, которую я предотвратил. 150 террористов, в том числе террористов-смертников, должны были ворваться на военную базу ЦАХАЛа и убить много израильских солдат и некоторых похитить. Я знал об этой операции всё: где размещались ракеты, кто примет участие в операции, кто её готовил, какие транспортные средства будут задействованы. Я передал всю эту информацию и, слава Богу, наши войска подготовились. Армия заминировала весь их предполагаемый путь, который они должны были проделать к месту нападения, в результате многие террористы были убиты. У меня есть много подобных историй, как Израиль расправлялся с теми, у кого руки в крови.

Я проработал внутри «Хизбаллы» 14 лет, с 1986 до 2000 гг., помогая предотвратить многие теракты. Каждый раз я преодолевал 60 километров ночью, чтобы встретиться с израильтянами и передать информацию. Я так сильно любил израильтян, что прикладывал огромные усилия, чтобы добраться до них и принести им информацию. Я знал, они полагались на меня, чтобы предотвратить атаки, и чувствовал ответственность, хотел быть надежным помощником и приносить им как можно больше информации.

«Меня притягивал иудаизм…» 

В 1997 году некоторые члены группировки стали меня подозревать. Я понял, что мое время в Ливане подходит к концу. Одно неверное движение – и меня уберут. Пришло время осуществить мечту и перебраться в Израиль. Мы всё быстро спланировали с израильтянами, моя жена и дети (они были тогда маленькими), встретили меня на контрольно-пропускном пункте, и мы перешли границу. Поселились в Цфате. Я продолжал оказывать помощь ЦАХАЛу, на этот раз — с другой стороны границы, в течение еще трех лет. Понимание того, что моя семья в безопасности в Израиле, вдохновило меня на продолжение службы. Я занимался сбором информации вместе со всеми силами безопасности: армией, ШАБАКом и Моссадом. Для них я был лучше, чем любой другой солдат, потому что очень хорошо знал местность и людей.

Накануне Йом Кипура 2000 года моя жизнь вновь изменилась, на этот раз — духовно. Мы с женой сидели на крыльце и видели, как мои соседи собираются в синагогу. Я сказал жене: «Мечеть – Божий дом, и синагога – Божий дом. Я хочу туда». Я спросил соседа, можно ли мне пойти, и он сказал: да. Раввин синагоги, конечно, не знал меня, но он дал мне кипу, решив, что я был нерелигиозным евреем.

Сразу после Йом Кипура я сказал на работе своему другу, что ходил на праздник в синагогу и был там очень хорошо принят. Он начал смеяться: «Что ты там делал?».

Несмотря на это, я начал ходить в синагогу; меня буквально притягивал иудаизм. Я чувствовал, что это становится частью моей веры, моей правды. Дошло до того, что я захотел принять иудейскую веру, но меня отговаривали. Наконец, после больших усилий и длительного времени подготовки я был посвящен раввином Шмуэлем Элиягу, главным раввином Цфата.

Моя жена также приняла иудаизм. Сегодня мы настоящая религиозная семья. Тот, кто видит меня или моих детей, никогда даже не подумает, каково было наше прошлое. Мои дети даже не говорят на арабском языке. Но теперь у нас — эта война в Газе, и я опять возвращаюсь мыслями в прошедшие дни. Я знаю, как работают террористы, как думает ХАМАС. Они не имеют никаких целей, кроме уничтожения евреев. Их единственная цель — террор и разрушение. Даже их собственное саморазрушение их мало волнует. Мир – это не то, к чему они стремятся. Им – всё или ничего. Я имел дело с террористами-смертниками. Они не думают, как люди. Они не любят себя, и поэтому относятся и к другим с полным пренебрежением.

Мы дали им так много шансов, чтобы установить мир. Мы работали с Арафатом и Аббасом. Израиль хочет мира так сильно, и что же мы получаем взамен? Десятки террористических ячеек и тоннелей. Помните, что ХАМАС борется не только с евреями. Он борется и против Палестинской автономии. Бороться, убивать для хамасовцев – просто потребность. Вот и всё, что эти террористы знают. Их жизнь не имеет никакой цели. С Божьей помощью мы будем сильным и победим.

У меня до сих пор остались связи в Ливане. Я общаюсь с моими родственниками и с другими людьми. Я также знаю многих арабов в Израиле и, поверьте мне, большинство из них хотят жить в мире и спокойствии. Я думаю, что 90% предпочли бы жить под Израилем, чем под властью арабов.

Кстати, мои родные гордятся мной, тем, что я сделал достойный выбор и пошел своим путем. Мы находимся в контакте и часто разговариваем. Коран уважает иудаизм. Если вы не верите в Моисея, вы не верите в ислам. Выбирающий иудаизм не идет против Корана. Исламские террористические группировки убивают тысячи людей в Сирии, чтобы создать мусульманское государство? Это против Корана.

Люди спрашивают меня, не боюсь ли я получить угрозы от «Хизбаллы». Я знаю, если бы они могли, они бы убили меня. Я слышал, что они ищут меня. Но это меня не касается. Я чувствую себя здесь в безопасности. Я не боюсь. Бог призвал меня сюда, и моя душа принадлежит Ему.

Ханания Блайх, Aish.com

Перевод: Наталья Голованова